«Это звучало комично, но, прислушавшись к Фридриху, можно было распознать его «претензии» к молодым выдающимся режиссерам не как дежурные замечания, а как законченную киноэстетику нового натурализма: жизнь в кадре должна представать в формах самой жизни, никакой игры, время всегда соответствует реальному времени…
Фридрих Горенштейн отстаивал тотальный реализм — назовем его «сугубый натурализм», или «неподдельное кино», или даже «фотокино»… Функция камеры — фиксация течения жизни во времени, без художественного или антихудожественного насилия над ней. Образ — знак правды, а не правдоподобия, поэтому необходимо срастись с реальностью — в этом и мастерство».
Тайна Горенштейна. «Октябрь», № 9 2002